Как гласит расхожая мудрость, человек – не доллар, чтобы нравиться всем. Однако у некоторых людей зависимость от чужого мнения и стремление угодить превращается в настоящую манию. При этом такие граждане страдают от страха несостоятельности и постоянно доказывают что-то другим – особенно значимым и авторитетным фигурам. Но можно ли заполнить одобрением внешних авторитетов собственную душевную пустоту?
Проблема не просто в «чужом мнении». Первична зависимость от мнения значимой, ключевой – как правило, родительской фигуры.
Вход в эту тему идет через чувство собственной вины – у ребенка это вообще первое чувство, которое родители всецело поддерживают. Ребенок всегда чувствует себя сопричастным и часто рассматривает себя как виновника родительских проблем – это из-за него поссорились папа с мамой, и т.п. Поэтому, если родители говорят ребенку, что он должен быть лучшим, и приводят в пример кого-то из друзей, одноклассников или соседей, на которых следует равняться, из этого и формируется представление о том, что чужое мнение – логичнее, правильнее, значимее. Если родители, вбивающие в голову ребенку эту тему, идут на родительское собрание, и ребенка там хвалят (т.е. опять звучит чужое мнение) – ребенок получает преференции, похвальбы, предложение продолжать в том же духе. И происходит фиксация: надо продолжать.
Со временем значимые фигуры меняются: сначала это родители, потом друзья и подружки, потом – партнеры, педагоги, деканы, руководители. Таких фигур может быть несколько – одной надо доказывать свою состоятельность (например, партнеру – в случае перехода к нему от родителей), а от второй фигуры (например, начальника) это чувство состоятельности зависит. Если человек двигается по служебной лестнице, партнер (муж, жена) хвалит его, одобряет. То есть начальник обеспечивает это движение, поэтому перед ним надо выкладываться, а партнер дает обратную связь – одобрение (которое раньше должны были давать родители.
Получается, что одобрение начальника в данном случае – не самоцель, а средство выслужиться, например, перед женой, а для одиночек таким мерилом собственной состоятельности продолжают выступать родители.
Родители должны отсепарировать ребенка, выпустить его в жизнь, и в этой жизни он находит другую значимую фигуру. Но оценки дает значимая фигура именно дома – либо родительская, либо партнерская.
В условно патриархальных семьях таким ценителем может быть старая доминантная бабушка, которая дважды в год собирает домочадцев вместе и раздает им оценки. Но, что любопытно, у женщин такой ключевой авторитетной оценивающей фигурой может стать и ребенок. Такие дети часто вьют из матерей веревки – и либо «мамочка офигительная» (пока пляшет под дудку чада), либо никуда не годится (если не делает то, что оно требует).
Я это часто вижу по работе. Речь не о совсем маленьких детях, а о подростках, способных на адекватные оценки, или более взрослых людях. Родители прогибаются перед ними по полной, рассказывают об этом – у них аж глаза заходятся на затылок. Я спрашиваю: а у вас нет ощущения, что вас используют? Тут у них глаза возвращаются на место, они говорят: «нет, конечно, это же мой ребенок!».
Но и от посторонних в этом смысле может быть множество проблем. В этом смысле особую опасность представляют манипуляторы, якобы пекущиеся о другом, но исходящие при этом исключительно из собственных интересов. «Это нужно и выгодно тебе самому, поэтому делай то, что я скажу», – говорит манипулятор (но «нужно и выгодно» все это по факту оказывается вовсе не тому, о ком якобы пекутся).
Из-под такого воздействия самостоятельно не вырваться никак. Именно на этом основаны все тоталитарные секты. Поэтому важно предупредить: если кто-то начинает доминировать, пытается руководить вашим разумом и принимать решения за вас, определять, что вам хорошо, а что плохо, будьте внимательны. На самом деле жертвы таких сект находятся в неосознаваемом поиске доминирующей фигуры, чтобы получать то самое одобрение, которое было, но куда-то делось. И тут появляется кто-то, кто обещает научить всех жизни. Как только личность, ищущая доминанта, остается свободной и пустой, она моментально переходит в группу риска и становится интересной не только тоталитарным сектам, но и террористическим организациям, и прочим запрещенным группам.
На осознание того, что ты находишься в засаде и только и делаешь, что пытаешься кому-то что-то доказать, уходят годы, десятилетия.
Конечно, чужое мнение – не всегда плохо, и какие-то корреляции здесь необходимы. Все-таки обратная связь структурирует собственные жизненные стратегии, одобрение формирует мотивационную базу для развития и движения вперед. Но существует ли грань, за которой «полезное» чужое мнение, позволяющее человеку удерживаться в рамках адекватности и общепринятых норм поведения, становится манипуляцией, призванной заставить его плясать под чужую дудку?
Например, трудоголиков, готовых впахивать по 20 часов в сутки, безусловно, похвалят на работе, но вопрос, какой ценой будет достигнуто это одобрение. Разобраться в таких вещах самостоятельно, повторюсь, крайне сложно. Как правило, об этом начинают говорить окружающие: «ты что-то слишком много работаешь», «а почему ты не сделал того, что хотел, а сделал вот это?», «почему ты купил не ту машину, которую хотел, а другую?» .
Так что один из вариантов – ориентироваться на мнение близких. Но тут же возникает вопрос: что скрывается за их заботой? Может, окружающие пекутся вовсе не о благополучии самого человека, а о том, чтобы переориентировать его ресурсы на себя. Например, сосед, который считает, что друг купил слишком дорогую машину, возможно, рассчитывал взять эти деньги в долг, а родители, осуждающие выбор спутника жизни своего сына или дочери, просто не хотят отпускать чадо из-под своей опеки. То есть за попытками избавить нас от «зловредных» чужих манипуляций часто скрываются ровно такие же манипуляции, но уже со стороны ближнего круга.
А вот с этим разобраться очень легко. Когда человек понимает, что его желания расходятся с реальностью, чужое мнение подавляет его желания и превалирует над ними, значит, что-то не так. Например, человек хотел поехать в отпуск в Болгарию или Черногорию, но вдруг резко меняет свои планы и едет в Англию, чтобы было, чем похвастаться перед коллегами, которые уже побывали в Лондоне. Это и будет продвижением чужого мнения, предполагающего одобрение в рамках принятия в соответствующую группу. И ему говорят: надо просто работать больше, и тогда сможешь поехать и туда, и сюда, куда захочешь. И человек начинает больше работать, чтобы соответствовать ожиданиям других. Происходит понятийная подмена.
С другой стороны, надо понимать, что уважение к собственным желаниям и полная свобода их реализации не должна наносить вред окружающим. Т.е. с желаниями считаться нужно, но в меру их социальной приемлемости, а если эти желания связаны с причинением вреда другим, общество просто обязано скорректировать эти планы, причем принудительно.
Есть крайности. Один человек говорит: мне нравится убивать, и я это буду делать для своего удовольствия. Другая крайность – когда у человека вообще нет никаких желаний, кроме стремления угодить окружающим и готовности делать все, что ему скажут. Но норма – посередине, а количество тех, кто склонен к крайностям, невелико.
Тем же, кто причиняет вред себе, постоянно отплясывая под чужую дудку, просто необходима помощь специалистов. Поэтому навыки рефлексии, самостоятельность, самодостаточность и самодисциплину надо воспитывать в ребенке с детства, чтобы он понимал, что с ним происходит, какие сигналы дает организм, и мог на них адекватно реагировать, отдавая отчет в происходящем вокруг него, чтобы мог взвесить, что приносит ему пользу, а что – вред. Но если взрослый чувствует, что все хреново, и сам разобраться с этим не может, ему однозначно нужно обращаться к психотерапевту.
