Московские полицейские раскрыли банду педофилов. Четверо мужчин регулярно совершали развратные действия в отношении малолетних детей и снимали всё действо на камеру. Дома у одного из подозреваемых нашли доказательства — десятки дисков с порно, снятые всего за два года.
На допросе мужчина рассказал, что вместе с сообщниками развращал подростков, которые за деньги принимали участие в съёмках. Диски с детским порно злоумышленники продавали или оставляли себе на память. Сейчас правоохранители ищут сообщников задержанного.
О том, какие расстройства приводят к педофилии и как в России борются с извращенцами?
Карать или лечить
Ко мне обратился кореспондент News.ru с просьбой оценить масштабы современной проблемы педофилов в российском обществе.
Пока из-за отсутствия чёткого законодательства и бездействия полицейской системы извращенцы чувствуют свою безнаказанность. А если и попадаются, то встаёт новый вопрос: лечить преступника или покарать тюремным сроком.
На сегодняшний день педофилию относят к типу психических расстройств, к категории нарушения сексуальных предпочтений. По сути, она считается болезнью. И вот в этом месте возникает некая коллизия — если это болезнь, мы не можем человека судить, мы должны его лечить. Но когда мы говорим, что человека надо лечить, то встают правозащитники, которые протестуют против карательной психиатрии. Поэтому вопрос о принудительном лечении плавно „канет в Лету“ уже на этом этапе.
В последнее время количество извращенцев увеличилось. Специалисты ломают голову, пытаясь понять, как у человека возникают подобные расстройства. Сначала считали, что это вопрос гормонов, потом решили, что это вопрос нервной системы, потом отнесли проблему к генетике, затем — к социальной сфере… Версий по этому поводу огромное количество.
И возможностей лечения не так много. Основная санкция на сегодня — это химическая кастрация плюс браслет с GPS-трекером, который отслеживает передвижения человека. Опять же, всё это связано с согласием человека. Все психотропные препараты, все различного рода психологические миссии и всё, что пробовали по этому поводу, на самом деле не работает эффективно.
В России необходима некая федеральная программа по лечению педофилов, но на неё требуются большие суммы из государственного бюджета. Кроме того, всегда найдутся недовольные методикой лечения. Должен быть очень чётко сформулированный общий взгляд на проблему. Либо уже признать её медицинской, либо юридической. А, может, и социальной. У нас нет доктрины, от этого, собственно, разброд и шатание.
Хороший-плохой педофил
Не все педофилы — преступники. Во-первых, педофильные реакции могут наблюдаться у людей, страдающих другим психическим расстройством. Но подобные сексуальные предпочтения встречаются и вне психического расстройства.
По своему опыту и опыту коллег скажу, что примерно один к 10 является натуральным педофилом и отваживается на какие-то действия, а остальные девять — это те люди, которые испытывают влечение, но сдерживают себя. Это тоже один из сложных моментов, потому что если педофилия — это болезнь, то как тогда человек может себя сдерживать?
Так называемых скрытых педофилов (сдерживающихся) на порядок больше, нежели «открытых». Они утилизируют свои переживания в порнографии, в мастурбации, в эксгибиционизме, находят для себя какие-то другие проявления, другие тенденции, которые менее доказуемы. Но влечения это не снимает. Поэтому вопрос очень непростой и неоднозначный.
Спрос на детское порно
Я не склонен считать объединение педофилов в банды тенденцией. Банда педофилов — это не о том, что они объединяются. Есть структуры, объединяющие их. Например, порно-индустрия и секс-индустрия. Для таких людей создаются притоны. А сама тема, с точки зрения экономики, выгодная.
Раз в стране есть спрос на порно с детьми, значит, есть и предложение. Распространение детского порно — прибыльный бизнес.
Когда говорят о том, что накрыли банду педофилов, это значит, что накрыли секс-притон или порно-ячейку. К сожалению, Россию захлестнула эта индустрия — высокий спрос и соответствующее предложение. В опасности находятся детские дошкольные и школьные учреждения. Особенно интернаты, где существует условная беспризорность.
